Естественная среда.
Автор: Лейана
Фандом: Bleach!
Жанр: романс, юмор
Персонажи: Исида/Нему (хотя я б сказал, скорее Нему/Исида), Маюри.
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: нам чужого не надо
Предупреждение: ООС, как обычно
Посвящение: Dadrountgot ко Дню Рождения. Сыночек, поздравляю!!!
Этот странный мальчик сразу привлек ее внимание.
Квинси.
Последний – единственный.
Сильный – мало кто мог почти на равных драться с ее создателем.
Красивый – в точеном лице и тонкой, еще не до конца сформировавшейся, фигуре отчетливо проглядывала порода.
Грациозный – точные и экономные движения производили впечатление полета.
Упорный – все-таки добился своего, вырвал победу, даже израсходовав все резервы.
Она не смогла не помочь ему. Что-то в нем было, в этом мальчишке, что-то такое, что заставило ее окликнуть его, когда Маюри сбежал. Что-то, что она не могла понять…
В общем, Нему могла бы с уверенностью сказать, что маленький Квинси ей понравился. Могла бы, если бы в ее программе было такое понятие.
- Нему-сан, все нормально? – Исида заглядывал ей в лицо – эти риока не имеют никакого понятия о личном пространстве, – почти касаясь носом.
- Конечно, - ровно ответила девушка. – Я очень редко бываю не в порядке.
Он поспешно отступил, поправляя очки, чтобы скрыть румянец. Видимо, вспомнил последний случай, когда она была не в порядке – нельзя сказать, что в этом не было его вины. Нему мысленно вздохнула.
Нет, разумеется, Маюри-сама не знал, что у его детища к мальчику-Квинси особое отношение. Иначе бы никогда не отправил ее в мир живых. Просто из вредности. Мстительностью он никогда не отличался – считал, что это недостойно ученого, - но поступать наперекор чьим-то желаниям очень любил.
Зато мальчик теперь знал. У него сделались восхитительно круглые и потрясающе синие глаза, когда Нему, вручая ему браслет, перехватила руку, притянула поближе и, чуть-чуть привстав – маленький ведь совсем еще, - поцеловала его. Он в полной растерянности сел на землю, а она заторопилась в Сообщество – попасться под горячую руку отца и быть разобранной на части не хотелось.
- Нему-сан, а это вообще… ну… правильно? – парнишка явно нервничал. Отчасти Нему его понимала: ей тоже не приходилось бывать на свидании с полуискусственным созданием.
- Правильно. Сбоев нет, - все так же ровно ответила она, пытаясь не улыбнуться – надо же поддерживать образ.
Она совершенно точно была уверена, что это не сбой в программе. Просто мало кто знал, что Маюри-сама не целиком создавал ее; согласно записям об эксперименте, он взял часть своей души. Поэтому он с полным правом называл ее дочерью. Поэтому, стоило ему удалиться на определенное расстояние, контроль над ней ослабевал, и она становилась более автономной. Маюри-сама даже предположить не мог, что набор ее знаний и навыков значительно превосходит тот, что был в ней заложен изначально. Ну и хорошо – иначе он бы точно не поручил ей следить за мальчиком-Квинси, пока риока находятся на территории Сэйретея.
- Нему-сан, мы уже пришли?
- Да, - она поставила корзинку под деревом. – Пожалуйста, Исида-кун, называй меня Нему.
Кажется, когда она все-таки улыбнулась, он немного удивился. (Хотя вообще-то Урюу был ошарашен даже сильнее, чем в тот момент, когда Нему его поцеловала. Однако он вежливо попытался не подать виду – ну что, на самом деле, такого в том, что девушка улыбается? То, что эта девушка создана руками его злейшего врага и вообще не совсем человек, он предпочитал не вспоминать.) Потом отвернулся и стал смотреть на город - с возвышения он был виден, как на ладони.
Нему расстелила на траве скатерть и принялась раскладывать продукты. Чтобы организовать этот маленький пикник, ей пришлось обратиться за помощью к Исэ-сан и Кире-фукутайчо – это были единственные офицеры во всем Готэе, которые не только откликались на просьбы, но и держали язык за зубами. Нему не совсем понимала, почему, но ей не хотелось, чтобы ее прозвали совратительницей малолетних. Она еще раз вздохнула. Все-таки этот Квинси был еще очень юн.
- Красивый вид отсюда, - Исида помог ей разлить чай. Нему собиралась захватить из своих запасов бутылку вина (в Готэе это считалось самой ходовой валютой, и у каждого приличного офицера был свой НЗ), но Исэ-сан и Кира-фукутайчо в один голос заявили, что детям до восемнадцати спиртное запрещено. Кира-фукутайчо принес ей термос – зеленый чай с мятой, – в ответ на робкую благодарность пояснив, что у него этого чая на пару лет хватит, а сам он такой не пьет. Исэ-сан тогда странно вздохнула, а Нему тактично промолчала.
Разговор не клеился, пока Исида не задал неуклюжий вопрос про свою утерянную силу. Нему честно постаралась извлечь из памяти все, что она знала на эту тему; Квинси иногда задавал уточняющие вопросы. Постепенно разговор стал более личным. Теперь больше говорил Урюу, рассказывал какие-то забавные случаи из своего прошлого, вспоминал дедушку (на этом месте Нему потупилась – смущения в ее программе не было, но неловкость за отца она ощущала вполне отчетливо), ругал рыжего обалдуя (девушка занесла новое слово в память) Куросаки… И при этом то и дело менял позу, как бы невзначай придвигаясь к Нему.
Последние несколько минут Исида сидел почти вплотную к ней, но больше ничего не предпринимал. Девушка рассматривала его, удивляясь – как ни странно, удивление было ей позволено – его хрупкости. Алое марево заката исказило очертания юного лица, расцветило бледную кожу, так что стало непонятно – то ли он залился румянцем от смущения, то ли ее обманывало зрение; стекла очков полыхали пламенем исчезающего солнца, и глаз не было видно. Наступившее молчание показалось Нему неуютным; рассудив, что девушка в ее возрасте может взять инициативу на себя, она подняла руку – даже протягивать не пришлось – и сняла с него очки. Она помнила, что этот странный предмет – странный, но такой же изящный, как сам маленький Квинси – немного царапается и неприятно холодит кожу, когда задеваешь его.
Определенно, он покраснел. И замер, словно скованный заклятьем паралича. Нему взяла его за подбородок – странно, щеки горят, а лицо холодное – и поцеловала, не торопливо, как в прошлый раз, а медленно и вдумчиво, стараясь распробовать. Через несколько секунд тонкая рука легла ей на плечо, другая обвилась вокруг талии, и мальчик закрыл глаза.
Куротсучи Маюри порадовался, что его дочь не имеет такой идиотской привычки – закрывать глаза во время поцелуя. Наблюдая за экраном – так-так, у Квинси ресницы трепещут, а в уголке глаза крошечная родинка, - капитан двенадцатого отряда сделал пометку в блокноте.
Конечно, он многого не знал о Нему; но она о нем – и о себе – не знала еще больше. Маюри не стал ставить ее в известность, что камера, вживленная в ее глаз, с некоторых пор снабжена передатчиком, так что все, что она видит, отправляется в архив.
Куротсучи-старший подумывал над возможностью переписать программу девушки – симпатия не входила в первоначальный набор, и его раздражало, что дочь проявляет самостоятельность, - но этот вариант был куда интересней. Пожалуй, через пару месяцев он сможет заполучить для экспериментов желанного добровольца-Квинси. А там, глядишь, можно будет получить потомство; он записал в блокноте: «не забыть встроить в Нему материнский инстинкт».
Когда Квинси, отчаянно краснея, начал расстегивать молнию своего странного сюртука, Маюри переключил экран. Проверив кое-какие материалы, неторопливо открыл директорию «Квинси в естественной среде обитания» и создал новую папку.
«Брачный период».
